New York Times решили нанести очень серьезный удар по Нетаньяху. Газета провела расследование, с поминутным описанием действий премьер-министра Израиля после событий 7 октября, основываясь на закрытых интервью с сотнями политиков и военных.
NYT пришла к выводу, чтоНетаньяху продлевал войну в Газе ради сохранения власти.
В апреле 2024 года предложение о временном прекращении огня могло бы приостановить боевые действия в Газе на шесть недель, открыв окно для переговоров о постоянном перемирии. Это также способствовало бы освобождению более 30 заложников, захваченных ХАМАС, и остановило бы разрушения в Газе, где миллионы людей страдали от ежедневных атак. Нетаньяху пришлось сделать выбор — между шансом на перемирие и политическим выживанием. Он выбрал выживание. Пока обсуждение продолжалось, Нетаньяху тихо наклонился к своим советникам по безопасности и прошептал то, что уже и так стало очевидно:
«Не представляйте план».
NYT пришли к выводу, что его решения на ключевых этапах войны способствовали затягиванию боевых действий в Газе дольше, чем считало необходимым даже высшее военное руководство страны.
Первый сигнал о нападении ХАМАС поступил к Нетаньяху 7 октября в 6:29 утра. Его разбудил звонок от Гиля, главного военного советника. Разговор был кратким — на фоне сирен Гиль сообщил о начале атаки и пообещал перезвонить. В 6:40 он снова вышел на связь и рассказал о действиях боевиков.
Командование следило за этой активностью всю ночь, полагая, что это всего лишь репетиция. Гиль сообщил Нетаньяху о масштабной атаке по всей стране. Премьер-министр тут же задал вопросы о том, что происходит и чем ведется огонь. Ответы не удовлетворили его: «Что мы можем сделать для устранения их руководства?» — спросил он, хотя ранее сопротивлялся давлению на уничтожение лидеров ХАМАС с помощью авиаударов.
В разгар битвы Нетаньяху отдал приказ о начале действий против ХАМАС. «Армия начинает это делать», — подтвердил Гиль, объявив о начале войны. Однако вскоре после этого Нетаньяху начал перекладывать ответственность за случившееся, заявив: «Я ничего не вижу в разведданных». Это стало первым намеком на его намерение продлить политическую карьеру в условиях кризиса и уйти от ответственности.
Несмотря на то что руководители служб безопасности предоставили ему стратегическую оценку ситуации, Нетаньяху акцентировал внимание на том, что речь не шла о фронтальном вторжении из Газы. Позже он публично жаловался на то, что его разбудили слишком поздно и что катастрофы можно было бы избежать при более раннем предупреждении. Министр обороны Галлант и глава вооруженных сил Халеви управляли боевыми действиями из подземного командного центра «Яма», куда Нетаньяху заглянул лишь спустя более трех часов после начала атак. В результате никто не имел четкого представления о масштабах происходящего на юге страны, где были захвачены многие военные базы.
С первых дней войны Биньямин Нетаньяху, как публично, так и за кулисами, активно стремился переложить ответственность за нападение 7 октября на силовые структуры. Спустя несколько недель сам премьер-министр начал утверждать: «Ни при каких обстоятельствах и на никаком этапе я не получал предупреждений о намерении ХАМАСа начать войну». В это время его помощники предприняли меры для предотвращения утечек информации, способной его скомпрометировать. Вначале они распорядились об отключении системы официальной записи встреч между Нетаньяху и военными генералами. Позже, в октябре, встречи перенесли в помещения без стационарной аппаратуры, что дало возможность помощникам премьер-министра использовать личные устройства для записи, в то время как военным было запрещено вести собственную фиксацию. Охране премьер-министра было дано указание проверять генералов, включая начальника Генштаба Халеви, на наличие скрытых микрофонов.
