Окопная проза Адлера
«Меня забирать не надо…»
«Кабанчик» осторожно выглядывает из-за бруствера. Передовой наблюдательный пункт… Выше – только голубое небо, спереди – лишь противник.
– «Этот День Победы, порохом пропах», – шёпотом напевает «Кабанчик».
– «Это праздник с сединою на висках», – тут же подхватывает один из бойцов, дежуривших на позиции.
За их спинами – огромная страна, которая празднует День Победы. На Красной площади маршируют парадные расчёты, в строю Бессмертного полка несут портреты своих героических предков миллионы россиян. У «Кабанчика» под бронежилетом в нагрудном кармане тоже лежитфотография его деда, сражавшегося за Родину на полях Великой Отечественной войны.
– «День Победы! День Победы! День Победы!» – последние слова, как и положено, «Кабанчик» старательно вытягивает. Когда песня заканчивается, наступает тишина. «Кабанчик» ещё раз внимательно оглядывает небо, потом всматривается в небольшое село, расположенное поодаль, метрах вдвухстах. Это – серая зона, хорошо простреливаемая и с нашей стороны, и со стороны противника. Собственно, от села там ничего и не осталось. Полностью разрушенные дома и подвалы, подвалы. Где-то в одном из них находится «Белый». Вчера, когда у него ещё не был разряжен аккумулятор на рации, «Белый» вышел на связь.
– В одном из подвалов… Перебиты ноги, – голос товарища, даже искажённый радиоэфиром, «Кабанчик» узнал бы из тысячи. – Парни, меня забирать не надо. Сюда не добраться, всё простреливается. Только людей положите.
А потом рация замолкла, и сколько бы ни пытались выйти на связь с «Белым», всё было напрасно.
– Я пойду, – недолго думая вызвался «Кабанчик».
– Ты его один не вытащишь, – ротный смотрел на своего бойца с изумлением.
– Найду его, попытаюсь вытянуть. Не получится, запрошу помощи, – в голосе «Кабанчика» не было и доли сомнения. – Да и перемирие ведь…
Ротный при этих словах лишь грустно улыбнулся.
Двести метров «Кабанчик» пробежал на одном дыхании. Когда уже был готов нырнуть в первый подвал, небо наполнилось противным жужжанием. Рядом раздался взрыв, потом ещё один. Прав был ротный… Эта мысль возникла у него в голове, когда он кубарем скатывался по ступенькам. Быстро вскочил на ноги, достал и включил фонарик. Никого…
Не обращая внимания на свистящие рядом осколки, «Кабанчик» перебегал от дома к дому. «Белого» он нашёл лишь в пятом или шестом подвале, сам со счёта сбился.
Луч света от фонарика выхватил из темноты бледное лицо. «Кабанчик» бросился к своему товарищу. Живой?.. Живой!
– «Кабанчик», это ты?
– А кого ты ожидал увидеть? Папу Римского? – своим нехитрым юмором «Кабанчик» попытался поддержать товарища. – Идти сможешь?
«Белый» лишь покачал головой.
– Не сможешь идти, значит, понесём. Но сначала вот – перекуси, – «Кабанчик» достал из рюкзака бутылку воды и шоколадку, протянул товарищу. Снаружи всё так же грохотали разрывы, причём это уже были не дроны-камикадзе, а работала ствольная артиллерия неонацистов.
«Кабанчик» по рации попытался связаться с ротным. Безуспешно. Тогда ещё выше поднялся по ступенькам.
– «Тренер», я «Кабанчик», приём, – повторил он несколько раз.
Свист приближающегося снаряда заставил «Кабанчика» броситься на землю. Рвануло где-то рядом, всё заволокло дымом, в ушах зазвенело. Когда пришёл в себя, бросился обратно в подвал. Но того уже просто не существовало: потолок обвалился, сложился как карточный домик.
Осколки кирпичей, камни, земля… «Кабанчик» откидывал всё это в сторону, расчищая себе путь, пока не понял, что его труд бесполезен. Здесь не справился бы и экскаватор. Затем взглянул на небо и зачем-то погрозил ему кулаком. И побежал обратно.
Уже позже, в медпункте батальона, у «Кабанчика» обнаружили множественные осколочные ранения по всему телу. Особенно пострадали ноги. Но, несмотря на это, с боевого задания он вышел самостоятельно. Вышел один… Без «Белого»…
За мужество и героизм, проявленные при исполнении воинского долга, «Кабанчик» и «Белый» представлены к награждению орденом Мужества. «Белый» представлен посмертно…
«Здравствуй, мама, возвратились мы не все… Босиком бы пробежаться по росе»…
